Пять лет назад
Тестирование на наркотики по месту работы -- https://posic.livejournal.com/1376197.html
Кто поучает, тот и власть -- https://posic.livejournal.com/1375873.html
Кто поучает, тот и власть -- https://posic.livejournal.com/1375873.html
Category: работа
Category was added automatically. Read all entries about "работа".
Братислава, сентябрь 2018
Мы с Яном и другими приехали туда на два дня и одну ночь из Праги (при этом я только что приехал на постоянное место работы в Прагу из Хайфы).
http://www.math.sk/csasc2018/
Картинки не работают у меня в ЖЖ этой ночью (то ли я никогда не умел, а теперь окончательно разучился их вставлять). По этим ссылкам можно видеть фотографию:
https://www.minds.com/newsfeed/1222725535654391808
https://www.facebook.com/posic/posts/4483507618330704
http://www.math.sk/csasc2018/
Картинки не работают у меня в ЖЖ этой ночью (то ли я никогда не умел, а теперь окончательно разучился их вставлять). По этим ссылкам можно видеть фотографию:
https://www.minds.com/newsfeed/1222725535654391808
https://www.facebook.com/posic/posts/4483507618330704
Статья про MGM-двойственность над коалгебрами окончательно вышла из печати
https://link.springer.com/journal/10468/21/4/page/1
https://link.springer.com/article/10.1007/s10468-017-9736-6
https://doi.org/10.1007/s10468-017-9736-6
Помимо прочего, это первая моя выходящая из печати работа, в которой в качестве одного из мест работы указана Прага (в данном случае, кафедра алгебры Карлова университета).
https://link.springer.com/article/10.1007/s10468-017-9736-6
https://doi.org/10.1007/s10468-017-9736-6
Помимо прочего, это первая моя выходящая из печати работа, в которой в качестве одного из мест работы указана Прага (в данном случае, кафедра алгебры Карлова университета).
Пришел оффер
Чисто исследовательская позиция, Институт математики Чешской академии наук. Сперва на два года, потом, если я им подойду, это превращается в полупостоянную позицию (продлевается по итогам эвальюации каждые пять лет).
Зарплата скромная, но и цены в Праге невысоки. В остальном выглядит, как прекраснейшая работа. Можно отлучаться с визитами куда угодно, на гранты подавать, можно преподавать по совместительству, и т.д.
Зарплата скромная, но и цены в Праге невысоки. В остальном выглядит, как прекраснейшая работа. Можно отлучаться с визитами куда угодно, на гранты подавать, можно преподавать по совместительству, и т.д.
По вопросам ЖЖ-ведения и трудоустройства
Некоторые читатели этого дневника, возможно, испытывают легкое недоумение насчет того, зачем я продолжаю время от времени обмениваться комментами с неоднократно уже обруганным мною анонимом с IP = 95.220.94.68. В данный момент это можно наблюдать под постингом https://posic.livejournal.com/1662408.html .
Одно из объяснений состоит в том, что я иногда использую его комменты (отнюдь не все из которых в итоге расскриниваю) как повод для своего высказывания. В частности, факт получения мною советов (от нематематиков, правда, пока еще) попробовать устроиться преподавателем в один из "ПТУ" ("колледжей", т.е., скорее, может быть, техникумов, все же) в Израиле является теперь публично зафиксированным.
Читатель комментов по ссылке совершит ошибку, между тем, если решит, что мне хотелось бы занять это место в "солидном университете", которое при нынешнем режиме достается автору плохих работ. Как это свойственно авторам работ хороших, я -- человек чувствительный, и там, где работает упомянутый автор, в окружении других таких же авторов плохих работ, я не смог бы работать. Все на свете имеет свою цену, и если мои работы лучше, чем его, то и место работы должно быть примерно настолько же лучше. Иначе просто не получится.
Сколько-нибудь реалистически, я мог бы работать профессором или в очень хорошем университете, или на каких-то особых условиях, или даже при выполнении обоих этих предположений. Как в силу мировоззренческих причин (тиранию принудительного образования я осуждаю и участвовать в ней не могу), так и чисто психологических (моя работоспособность по неинтересным занятиям очень низкая, по бессмысленным и неприятным -- исчезающе близка к нулю).
Одно из объяснений состоит в том, что я иногда использую его комменты (отнюдь не все из которых в итоге расскриниваю) как повод для своего высказывания. В частности, факт получения мною советов (от нематематиков, правда, пока еще) попробовать устроиться преподавателем в один из "ПТУ" ("колледжей", т.е., скорее, может быть, техникумов, все же) в Израиле является теперь публично зафиксированным.
Читатель комментов по ссылке совершит ошибку, между тем, если решит, что мне хотелось бы занять это место в "солидном университете", которое при нынешнем режиме достается автору плохих работ. Как это свойственно авторам работ хороших, я -- человек чувствительный, и там, где работает упомянутый автор, в окружении других таких же авторов плохих работ, я не смог бы работать. Все на свете имеет свою цену, и если мои работы лучше, чем его, то и место работы должно быть примерно настолько же лучше. Иначе просто не получится.
Сколько-нибудь реалистически, я мог бы работать профессором или в очень хорошем университете, или на каких-то особых условиях, или даже при выполнении обоих этих предположений. Как в силу мировоззренческих причин (тиранию принудительного образования я осуждаю и участвовать в ней не могу), так и чисто психологических (моя работоспособность по неинтересным занятиям очень низкая, по бессмысленным и неприятным -- исчезающе близка к нулю).
Стратагемы истерики в учреждениях
Вы загнаны обстоятельствами в угол -- у вас отвратительная работа, где вас, человека с живой душой, разумом и волей, окружают ничтожные, пустые, бессмысленные людишки, ведущие себя по отношению к вам, как дерьмо. Вы по уши в дерьме. Что тут можно сделать?
Литерализуйте эту метафору. Покажите этим людям себя в таком положении, в которое они вас в поставили -- в буквальном смысле слова. Удобнее всего это делать, если у вас нет отдельного офиса, а вместо этого вас посадили за столом в комнате, где сидят много сотрудников.
Обосритесь в своем кресле. Наложите полные штаны какашек. Лучше всего, наверное, просто выпить слабительное, а заявлять при этом -- что случился внезапный жидкий понос на нервной почве. Что-нибудь на этом уровне. (Вообще, при исполнении подобных стратагем можно врать, не стесняясь.)
***
Что за этим воспоследует? Похоже, что соответствующие варианты легко считаются. Подходящую по размерам новую одежду вашим сослуживцам быстро раздобыть для вас негде, даже если бы они были готовы куда-то бежать, раскошеливаться и проч. Нервно размазывая дерьмо по полу, столам, креслам и бумагам, вы проследуете в туалет, где продолжите нервно размазывать дерьмо по стенам и умывальникам.
В конечном итоге, наскоро замывшись, вы выйдете из стен родного заведения в одежде, заляпанной пятнами от дерьма и пахнущей дерьмом, и предстанете в таком виде перед глазами прохожих на улице. Из фешенебельного офиса солидного учреждения выбегает человек, перепачканный в дерьме. Это будет как раз подобающий символ вашего места работы -- чего оно на самом деле стоит.
Дальше вы поедете в таком виде домой в транспорте, и т.д. Если вам повезет, вся эта история попадет в газеты.
***
Есть ли у ваших сослуживцев хорошие ответные ходы? Понос не является ни правонарушением, ни сколько-нибудь серьезной болезнью. Если вас уволят после того, как вы обосретесь на работе -- вы просто напишете об этом в интернете.
Мол, работала я в конторе XYZ, случилось со мной на нервной почве от того, что со мной плохо обращались сотрудники и начальство, а они меня за это уволили. Назовете настоящие имена ваших противников и вымышленные вами подробности обстоятельств дела.
Вашим противникам останется ходить по всему свету и объяснять, что вы обосрались у них на работе не при таких обстоятельствах, а вовсе даже при других. Занимаясь этим, они будут лишь только еще сильнее обмазывать себя дерьмом.
***
Дерьму -- дерьмо!
Литерализуйте эту метафору. Покажите этим людям себя в таком положении, в которое они вас в поставили -- в буквальном смысле слова. Удобнее всего это делать, если у вас нет отдельного офиса, а вместо этого вас посадили за столом в комнате, где сидят много сотрудников.
Обосритесь в своем кресле. Наложите полные штаны какашек. Лучше всего, наверное, просто выпить слабительное, а заявлять при этом -- что случился внезапный жидкий понос на нервной почве. Что-нибудь на этом уровне. (Вообще, при исполнении подобных стратагем можно врать, не стесняясь.)
***
Что за этим воспоследует? Похоже, что соответствующие варианты легко считаются. Подходящую по размерам новую одежду вашим сослуживцам быстро раздобыть для вас негде, даже если бы они были готовы куда-то бежать, раскошеливаться и проч. Нервно размазывая дерьмо по полу, столам, креслам и бумагам, вы проследуете в туалет, где продолжите нервно размазывать дерьмо по стенам и умывальникам.
В конечном итоге, наскоро замывшись, вы выйдете из стен родного заведения в одежде, заляпанной пятнами от дерьма и пахнущей дерьмом, и предстанете в таком виде перед глазами прохожих на улице. Из фешенебельного офиса солидного учреждения выбегает человек, перепачканный в дерьме. Это будет как раз подобающий символ вашего места работы -- чего оно на самом деле стоит.
Дальше вы поедете в таком виде домой в транспорте, и т.д. Если вам повезет, вся эта история попадет в газеты.
***
Есть ли у ваших сослуживцев хорошие ответные ходы? Понос не является ни правонарушением, ни сколько-нибудь серьезной болезнью. Если вас уволят после того, как вы обосретесь на работе -- вы просто напишете об этом в интернете.
Мол, работала я в конторе XYZ, случилось со мной на нервной почве от того, что со мной плохо обращались сотрудники и начальство, а они меня за это уволили. Назовете настоящие имена ваших противников и вымышленные вами подробности обстоятельств дела.
Вашим противникам останется ходить по всему свету и объяснять, что вы обосрались у них на работе не при таких обстоятельствах, а вовсе даже при других. Занимаясь этим, они будут лишь только еще сильнее обмазывать себя дерьмом.
***
Дерьму -- дерьмо!
Очевидное, к предыдущему (плюс дальнейшее в том же роде)
Разумеется, постановка вопроса класса "Что нужно современному миру" в противопоставлении тематике собственной научной работы характерна для людей, завершающих или завершивших научную карьеру. Ни на что, кроме утраты говорящим интереса к своей науке, она сама по себе не указывает -- в конце концов, трудновато всерьез утверждать, что "современный мир" в 2012 году нуждался в контрагерентных копучках намного больше, чем в 2014. Мир в любом случае был и остается местом, заинтересованным в собственном спасении в еще даже меньшей степени, чем в копучках. Не мир, но взгляд наблюдателя оказывается в таких случаях изменившимся -- нередко, конечно, в результате изменения его личного, наблюдателя, положения в мире. Ср. напр. http://posic.livejournal.com/878741.html?thread=4177045#t4177045
Одна из моих проблем в том, что следствием моей мировоззренческой и вытекающей из нее социальной изоляции в моей научной области стала утрата статусных ориентиров и ориентиров на рынке труда. Символом этого стала ситуация с российской докторской степенью, которая то ли у меня есть, то ли ее нет; и с серией отказов из журналов, свидетельствующей то ли об отказе в признании, то ли о жанровом несоответствии текстов, то ли об упадке научно-издательского бизнеса. Человек, не нуждавшийся во внешней оценке своих результатов как руководстве к действию в научной работе, оставил себя лишившимся заодно и информации о такой оценке для целей принятия карьерных решений. Отсюда фиксация на мусорных источниках вроде индексов цитируемости -- не столько поиск под фонарем, сколько попытки слепого исследовать слона на ощупь. Отсюда и нынешняя заноза со статьей, зависшей без ответа в ANT.
В результате переговоры о трудоустройстве приобретают, действительно, анекдотический характер, когда одной ногой я ищу позиции в Ариэле, другой ссылаюсь на предполагаемый прецедент особого статуса Й.Б. в Тель-Авиве, а на крайний случай всегда готов пойти работать дворником или на пляж. Кому объяснишь, что целеполагание, стоящее за этим поведением, имеет направленность чисто негативную? Там, где до 11 сентября сего года главной целью было избежать ШИЗО и сульфазина, с 12 числа таковой стало избежание предательства идеалов юности и последних московских лет. Отсюда специфический паттерн повседневного поведения и предпочтения рисков, когда чиновница в МВД удивляется, как хорошо я подготовился к аппойнтменту, принеся все мыслимые документы, а через неделю я сам удивляюсь, как корпус минивэна прошел в нескольких сантиметрах от моего лица, задев только руку.
Кто и что бы ни говорил, никакой сколько-нибудь определенной позитивной перспективы жизни в среднесрочном интервале у меня нет (в долгосрочном, ее никогда не было). Ошибкой было бы думать, что я хотел бы ее иметь. Реально беспокоящей меня проблемой является не строительство перспективы, а отражение угроз. Другое дело, что это связанные между собой вещи: в роли источников новых угроз теперь выступают лица, мотивированные проблемой моей перспективы и своей ответственности за ее существование или формирование.
Это возвращает нас к проблематике необходимости найти клеточку в табличке vs. заинтересованности в том, что я реально умею делать. Восходящей отчасти к моему собственному конфронтационному подходу к разрешению разногласий с математическим сообществом в последние годы (мотивированному, в свою очередь, утратой доверия к их добросовестности, по моим критериям). Мне интересна математика, или была интересна до недавних пор; математикам интересны их теньюрированные позиции, звания-регалии и оклады жалования. Общей платформы не просматривается, и трудно сказать, что тут можно сделать. Неконфронтационной общей платформы, в любом случае.
От другой части -- есть разница между проблемами абсорбции еврея-математика и поиска места для коллеги-математика. Может быть, кто-то предпочел бы, чтобы я не приезжал, но раз уж я здесь, ему, как и всем вокруг, приходится по этому поводу что-то делать. У кого-то другого мог бы быть конкретный проект, в сколь угодно узком или широком смысле слова, которому он усматривал бы пользу от моего участия. Наконец, таким проектом может оказаться Израиль в целом, как страна, которая хочет, чтобы в нее приезжали жить евреи вообще и еврейские ученые в частности. Наверное, чтобы присоединиться к этому проекту в таком виде, мне нужно было бы лучше понимать, в чем он состоит и как работает.
Возвращаясь к тому, кто и что говорит: пару дней назад мне звонил (как он это делает периодически) тель-авивский вероятностник Б.Ц., друг семьи моих родителей. По его словам, со слов тель-авивского аналитика M.C., последнему кто-то сказал, что я "большой человек в алгебре" (ужасно интересно, кто это был и что это значит), и что авторитетно высказаться на эту тему могли бы Й.Б. или Д.К. (это я, конечно, знал задолго до моего нынешнего приезда в Израиль). На этом уровне информированности о моем взаимном состоянии с местным рынком труда, немало времени еще пройдет, пока моя изначальная гипотеза, что я никому не нужен здесь как математик, будет сколько-нибудь убедительно подтверждена, не говоря уже, опровергнута.
Одна из моих проблем в том, что следствием моей мировоззренческой и вытекающей из нее социальной изоляции в моей научной области стала утрата статусных ориентиров и ориентиров на рынке труда. Символом этого стала ситуация с российской докторской степенью, которая то ли у меня есть, то ли ее нет; и с серией отказов из журналов, свидетельствующей то ли об отказе в признании, то ли о жанровом несоответствии текстов, то ли об упадке научно-издательского бизнеса. Человек, не нуждавшийся во внешней оценке своих результатов как руководстве к действию в научной работе, оставил себя лишившимся заодно и информации о такой оценке для целей принятия карьерных решений. Отсюда фиксация на мусорных источниках вроде индексов цитируемости -- не столько поиск под фонарем, сколько попытки слепого исследовать слона на ощупь. Отсюда и нынешняя заноза со статьей, зависшей без ответа в ANT.
В результате переговоры о трудоустройстве приобретают, действительно, анекдотический характер, когда одной ногой я ищу позиции в Ариэле, другой ссылаюсь на предполагаемый прецедент особого статуса Й.Б. в Тель-Авиве, а на крайний случай всегда готов пойти работать дворником или на пляж. Кому объяснишь, что целеполагание, стоящее за этим поведением, имеет направленность чисто негативную? Там, где до 11 сентября сего года главной целью было избежать ШИЗО и сульфазина, с 12 числа таковой стало избежание предательства идеалов юности и последних московских лет. Отсюда специфический паттерн повседневного поведения и предпочтения рисков, когда чиновница в МВД удивляется, как хорошо я подготовился к аппойнтменту, принеся все мыслимые документы, а через неделю я сам удивляюсь, как корпус минивэна прошел в нескольких сантиметрах от моего лица, задев только руку.
Кто и что бы ни говорил, никакой сколько-нибудь определенной позитивной перспективы жизни в среднесрочном интервале у меня нет (в долгосрочном, ее никогда не было). Ошибкой было бы думать, что я хотел бы ее иметь. Реально беспокоящей меня проблемой является не строительство перспективы, а отражение угроз. Другое дело, что это связанные между собой вещи: в роли источников новых угроз теперь выступают лица, мотивированные проблемой моей перспективы и своей ответственности за ее существование или формирование.
Это возвращает нас к проблематике необходимости найти клеточку в табличке vs. заинтересованности в том, что я реально умею делать. Восходящей отчасти к моему собственному конфронтационному подходу к разрешению разногласий с математическим сообществом в последние годы (мотивированному, в свою очередь, утратой доверия к их добросовестности, по моим критериям). Мне интересна математика, или была интересна до недавних пор; математикам интересны их теньюрированные позиции, звания-регалии и оклады жалования. Общей платформы не просматривается, и трудно сказать, что тут можно сделать. Неконфронтационной общей платформы, в любом случае.
От другой части -- есть разница между проблемами абсорбции еврея-математика и поиска места для коллеги-математика. Может быть, кто-то предпочел бы, чтобы я не приезжал, но раз уж я здесь, ему, как и всем вокруг, приходится по этому поводу что-то делать. У кого-то другого мог бы быть конкретный проект, в сколь угодно узком или широком смысле слова, которому он усматривал бы пользу от моего участия. Наконец, таким проектом может оказаться Израиль в целом, как страна, которая хочет, чтобы в нее приезжали жить евреи вообще и еврейские ученые в частности. Наверное, чтобы присоединиться к этому проекту в таком виде, мне нужно было бы лучше понимать, в чем он состоит и как работает.
Возвращаясь к тому, кто и что говорит: пару дней назад мне звонил (как он это делает периодически) тель-авивский вероятностник Б.Ц., друг семьи моих родителей. По его словам, со слов тель-авивского аналитика M.C., последнему кто-то сказал, что я "большой человек в алгебре" (ужасно интересно, кто это был и что это значит), и что авторитетно высказаться на эту тему могли бы Й.Б. или Д.К. (это я, конечно, знал задолго до моего нынешнего приезда в Израиль). На этом уровне информированности о моем взаимном состоянии с местным рынком труда, немало времени еще пройдет, пока моя изначальная гипотеза, что я никому не нужен здесь как математик, будет сколько-нибудь убедительно подтверждена, не говоря уже, опровергнута.
Я хунвейбин (или Еще немного тщеславного поиска)
http://leolion-1.livejournal.com/656565.html?thread=9010869#t9010869
Изменивший родине хунвейбин. И пониженный за это в должности, а пуще того, в зарплате. С доцента обыкновенного до доцента в неоплачиваемом отпуске.
Изменивший родине хунвейбин. И пониженный за это в должности, а пуще того, в зарплате. С доцента обыкновенного до доцента в неоплачиваемом отпуске.
По месту работы
В институте оформлен ежегодный оплачиваемый отпуск с 24 марта по 5 мая. На факультете обсуждение вопроса о моем отсутствии отложено "на неделю" (реально, видимо, до конца сессии и начала следующей четверти, 31 марта).
Шенгенская виза моя истекает 1 мая. Кажется, до этого дня я имею законное право находиться в Шенгене (срок пребывания "до 90 дней из 6 месяцев" полностью выбран и близко не будет).
Шенгенская виза моя истекает 1 мая. Кажется, до этого дня я имею законное право находиться в Шенгене (срок пребывания "до 90 дней из 6 месяцев" полностью выбран и близко не будет).
Сходил на прием к декану
сегодня утром (как обещал-планировал еще с декабря). С вечера набрал в LaTeX-е две простенькие бумажки, распечатал, расписался внизу обеих. Вторую бумажку доставать из рюкзака не пришлось, поскольку на обороте первой было достигнуто следующее соглашение:
полная ставка
≤ 4 пар в неделю, включая лекции, семинары и приемы задач
≤ 2 преподавательских рабочих дней в неделю
вторник не занимать
возможность перераспределения между семестрами при сохранении общей суммы, с моего согласия
(подписано обеими сторонами)
Таким образом, революция (по крайней мере, на данный момент) отменилась.
полная ставка
≤ 4 пар в неделю, включая лекции, семинары и приемы задач
≤ 2 преподавательских рабочих дней в неделю
вторник не занимать
возможность перераспределения между семестрами при сохранении общей суммы, с моего согласия
(подписано обеими сторонами)
Таким образом, революция (по крайней мере, на данный момент) отменилась.
