Лёня Посицельский

Мы с Яном и другими приехали туда на два дня и одну ночь из Праги (при этом я только что приехал на постоянное место работы в Прагу из Хайфы).

http://www.math.sk/csasc2018/

Картинки не работают у меня в ЖЖ этой ночью (то ли я никогда не умел, а теперь окончательно разучился их вставлять). По этим ссылкам можно видеть фотографию:

https://www.minds.com/newsfeed/1222725535654391808
https://www.facebook.com/posic/posts/4483507618330704

https://link.springer.com/journal/10468/21/4/page/1

https://link.springer.com/article/10.1007/s10468-017-9736-6

https://doi.org/10.1007/s10468-017-9736-6

Помимо прочего, это первая моя выходящая из печати работа, в которой в качестве одного из мест работы указана Прага (в данном случае, кафедра алгебры Карлова университета).

Чисто исследовательская позиция, Институт математики Чешской академии наук. Сперва на два года, потом, если я им подойду, это превращается в полупостоянную позицию (продлевается по итогам эвальюации каждые пять лет).

Зарплата скромная, но и цены в Праге невысоки. В остальном выглядит, как прекраснейшая работа. Можно отлучаться с визитами куда угодно, на гранты подавать, можно преподавать по совместительству, и т.д.

Некоторые читатели этого дневника, возможно, испытывают легкое недоумение насчет того, зачем я продолжаю время от времени обмениваться комментами с неоднократно уже обруганным мною анонимом с IP = 95.220.94.68. В данный момент это можно наблюдать под постингом https://posic.livejournal.com/1662408.html .

Одно из объяснений состоит в том, что я иногда использую его комменты (отнюдь не все из которых в итоге расскриниваю) как повод для своего высказывания. В частности, факт получения мною советов (от нематематиков, правда, пока еще) попробовать устроиться преподавателем в один из "ПТУ" ("колледжей", т.е., скорее, может быть, техникумов, все же) в Израиле является теперь публично зафиксированным.

Читатель комментов по ссылке совершит ошибку, между тем, если решит, что мне хотелось бы занять это место в "солидном университете", которое при нынешнем режиме достается автору плохих работ. Как это свойственно авторам работ хороших, я -- человек чувствительный, и там, где работает упомянутый автор, в окружении других таких же авторов плохих работ, я не смог бы работать. Все на свете имеет свою цену, и если мои работы лучше, чем его, то и место работы должно быть примерно настолько же лучше. Иначе просто не получится.

Сколько-нибудь реалистически, я мог бы работать профессором или в очень хорошем университете, или на каких-то особых условиях, или даже при выполнении обоих этих предположений. Как в силу мировоззренческих причин (тиранию принудительного образования я осуждаю и участвовать в ней не могу), так и чисто психологических (моя работоспособность по неинтересным занятиям очень низкая, по бессмысленным и неприятным -- исчезающе близка к нулю).

Вы загнаны обстоятельствами в угол -- у вас отвратительная работа, где вас, человека с живой душой, разумом и волей, окружают ничтожные, пустые, бессмысленные людишки, ведущие себя по отношению к вам, как дерьмо. Вы по уши в дерьме. Что тут можно сделать?

Литерализуйте эту метафору. Покажите этим людям себя в таком положении, в которое они вас в поставили -- в буквальном смысле слова. Удобнее всего это делать, если у вас нет отдельного офиса, а вместо этого вас посадили за столом в комнате, где сидят много сотрудников.

Обосритесь в своем кресле. Наложите полные штаны какашек. Лучше всего, наверное, просто выпить слабительное, а заявлять при этом -- что случился внезапный жидкий понос на нервной почве. Что-нибудь на этом уровне. (Вообще, при исполнении подобных стратагем можно врать, не стесняясь.)

***

Что за этим воспоследует? Похоже, что соответствующие варианты легко считаются. Подходящую по размерам новую одежду вашим сослуживцам быстро раздобыть для вас негде, даже если бы они были готовы куда-то бежать, раскошеливаться и проч. Нервно размазывая дерьмо по полу, столам, креслам и бумагам, вы проследуете в туалет, где продолжите нервно размазывать дерьмо по стенам и умывальникам.

В конечном итоге, наскоро замывшись, вы выйдете из стен родного заведения в одежде, заляпанной пятнами от дерьма и пахнущей дерьмом, и предстанете в таком виде перед глазами прохожих на улице. Из фешенебельного офиса солидного учреждения выбегает человек, перепачканный в дерьме. Это будет как раз подобающий символ вашего места работы -- чего оно на самом деле стоит.

Дальше вы поедете в таком виде домой в транспорте, и т.д. Если вам повезет, вся эта история попадет в газеты.

***

Есть ли у ваших сослуживцев хорошие ответные ходы? Понос не является ни правонарушением, ни сколько-нибудь серьезной болезнью. Если вас уволят после того, как вы обосретесь на работе -- вы просто напишете об этом в интернете.

Мол, работала я в конторе XYZ, случилось со мной на нервной почве от того, что со мной плохо обращались сотрудники и начальство, а они меня за это уволили. Назовете настоящие имена ваших противников и вымышленные вами подробности обстоятельств дела.

Вашим противникам останется ходить по всему свету и объяснять, что вы обосрались у них на работе не при таких обстоятельствах, а вовсе даже при других. Занимаясь этим, они будут лишь только еще сильнее обмазывать себя дерьмом.

***

Дерьму -- дерьмо!

Разумеется, постановка вопроса класса "Что нужно современному миру" в противопоставлении тематике собственной научной работы характерна для людей, завершающих или завершивших научную карьеру. Ни на что, кроме утраты говорящим интереса к своей науке, она сама по себе не указывает -- в конце концов, трудновато всерьез утверждать, что "современный мир" в 2012 году нуждался в контрагерентных копучках намного больше, чем в 2014. Мир в любом случае был и остается местом, заинтересованным в собственном спасении в еще даже меньшей степени, чем в копучках. Не мир, но взгляд наблюдателя оказывается в таких случаях изменившимся -- нередко, конечно, в результате изменения его личного, наблюдателя, положения в мире. Ср. напр. http://posic.livejournal.com/878741.html?thread=4177045#t4177045

Одна из моих проблем в том, что следствием моей мировоззренческой и вытекающей из нее социальной изоляции в моей научной области стала утрата статусных ориентиров и ориентиров на рынке труда. Символом этого стала ситуация с российской докторской степенью, которая то ли у меня есть, то ли ее нет; и с серией отказов из журналов, свидетельствующей то ли об отказе в признании, то ли о жанровом несоответствии текстов, то ли об упадке научно-издательского бизнеса. Человек, не нуждавшийся во внешней оценке своих результатов как руководстве к действию в научной работе, оставил себя лишившимся заодно и информации о такой оценке для целей принятия карьерных решений. Отсюда фиксация на мусорных источниках вроде индексов цитируемости -- не столько поиск под фонарем, сколько попытки слепого исследовать слона на ощупь. Отсюда и нынешняя заноза со статьей, зависшей без ответа в ANT.

В результате переговоры о трудоустройстве приобретают, действительно, анекдотический характер, когда одной ногой я ищу позиции в Ариэле, другой ссылаюсь на предполагаемый прецедент особого статуса Й.Б. в Тель-Авиве, а на крайний случай всегда готов пойти работать дворником или на пляж. Кому объяснишь, что целеполагание, стоящее за этим поведением, имеет направленность чисто негативную? Там, где до 11 сентября сего года главной целью было избежать ШИЗО и сульфазина, с 12 числа таковой стало избежание предательства идеалов юности и последних московских лет. Отсюда специфический паттерн повседневного поведения и предпочтения рисков, когда чиновница в МВД удивляется, как хорошо я подготовился к аппойнтменту, принеся все мыслимые документы, а через неделю я сам удивляюсь, как корпус минивэна прошел в нескольких сантиметрах от моего лица, задев только руку.

Кто и что бы ни говорил, никакой сколько-нибудь определенной позитивной перспективы жизни в среднесрочном интервале у меня нет (в долгосрочном, ее никогда не было). Ошибкой было бы думать, что я хотел бы ее иметь. Реально беспокоящей меня проблемой является не строительство перспективы, а отражение угроз. Другое дело, что это связанные между собой вещи: в роли источников новых угроз теперь выступают лица, мотивированные проблемой моей перспективы и своей ответственности за ее существование или формирование.

Это возвращает нас к проблематике необходимости найти клеточку в табличке vs. заинтересованности в том, что я реально умею делать. Восходящей отчасти к моему собственному конфронтационному подходу к разрешению разногласий с математическим сообществом в последние годы (мотивированному, в свою очередь, утратой доверия к их добросовестности, по моим критериям). Мне интересна математика, или была интересна до недавних пор; математикам интересны их теньюрированные позиции, звания-регалии и оклады жалования. Общей платформы не просматривается, и трудно сказать, что тут можно сделать. Неконфронтационной общей платформы, в любом случае.

От другой части -- есть разница между проблемами абсорбции еврея-математика и поиска места для коллеги-математика. Может быть, кто-то предпочел бы, чтобы я не приезжал, но раз уж я здесь, ему, как и всем вокруг, приходится по этому поводу что-то делать. У кого-то другого мог бы быть конкретный проект, в сколь угодно узком или широком смысле слова, которому он усматривал бы пользу от моего участия. Наконец, таким проектом может оказаться Израиль в целом, как страна, которая хочет, чтобы в нее приезжали жить евреи вообще и еврейские ученые в частности. Наверное, чтобы присоединиться к этому проекту в таком виде, мне нужно было бы лучше понимать, в чем он состоит и как работает.

Возвращаясь к тому, кто и что говорит: пару дней назад мне звонил (как он это делает периодически) тель-авивский вероятностник Б.Ц., друг семьи моих родителей. По его словам, со слов тель-авивского аналитика M.C., последнему кто-то сказал, что я "большой человек в алгебре" (ужасно интересно, кто это был и что это значит), и что авторитетно высказаться на эту тему могли бы Й.Б. или Д.К. (это я, конечно, знал задолго до моего нынешнего приезда в Израиль). На этом уровне информированности о моем взаимном состоянии с местным рынком труда, немало времени еще пройдет, пока моя изначальная гипотеза, что я никому не нужен здесь как математик, будет сколько-нибудь убедительно подтверждена, не говоря уже, опровергнута.

http://leolion-1.livejournal.com/656565.html?thread=9010869#t9010869

Изменивший родине хунвейбин. И пониженный за это в должности, а пуще того, в зарплате. С доцента обыкновенного до доцента в неоплачиваемом отпуске.

В институте оформлен ежегодный оплачиваемый отпуск с 24 марта по 5 мая. На факультете обсуждение вопроса о моем отсутствии отложено "на неделю" (реально, видимо, до конца сессии и начала следующей четверти, 31 марта).

Шенгенская виза моя истекает 1 мая. Кажется, до этого дня я имею законное право находиться в Шенгене (срок пребывания "до 90 дней из 6 месяцев" полностью выбран и близко не будет).

сегодня утром (как обещал-планировал еще с декабря). С вечера набрал в LaTeX-е две простенькие бумажки, распечатал, расписался внизу обеих. Вторую бумажку доставать из рюкзака не пришлось, поскольку на обороте первой было достигнуто следующее соглашение:

полная ставка
≤ 4 пар в неделю, включая лекции, семинары и приемы задач
≤ 2 преподавательских рабочих дней в неделю
вторник не занимать
возможность перераспределения между семестрами при сохранении общей суммы, с моего согласия

(подписано обеими сторонами)

Таким образом, революция (по крайней мере, на данный момент) отменилась.

0. Ковариантную двойственность Вердье -- см. http://posic.livejournal.com/2012/10/07/ , http://posic.livejournal.com/915201.html , http://arxiv.org/abs/1303.3255 -- как и всякую вообще ковариантную двойственность (в смысле, ко-контра соответствие) интересно делать в ситуации, когда гомологическая размерность бесконечна. В обычной геометрии и топологии этого проще всего достичь, рассматривая пучки и копучки с конечными коэффициентами на орбифолдах, чтобы туда встраивались (ко)гомологии конечных групп. Говорят, эта задача имеет значение в контексте инвариантов Громова-Виттена и чего-то там еще.

1. Все, чем я занимаюсь, называется гомологическая алгебра. Не относящаяся к гомологической алгебре у меня имеется одна работа, самая первая студенческая, сделанная в 16.5 и поданная в журнал в 17 лет заметка на две страницы.

1а. Поэтому тематический классификатор "гомологическая алгебра" является в контексте моих работ универсальным и опускается. Когда я пишу про теорему Пуанкаре-Биркгофа-Витта -- это называется некоммутативная алгебра, про когомологии Галуа числовых полей -- теория чисел, про когомологии Галуа произвольных полей и когомологии проконечных групп -- алгебраическая K-теория, про исключительные наборы в производных категориях когерентных пучков -- проективная алгебраическая геометрия, про ко-контра соответствие для бесконечномерных алгебр Ли -- теория представлений, про ко-контра соответствие для контрагерентных копучков -- алгебраическая геометрия схем, и т.д.

2. Вообще, геометрические науки бывают такие: квазикогерентные пучки на схемах и стеках -- это алгебраическая геометрия, когерентные пучки в комплексном анализе -- это комплексно-аналитическая геометрия, конструктивные пучки в этальной и кристаллической топологиях, а также в аналитической топологии алгебраических многообразий, мотивы, вариации структур Ходжа и т.д. -- это топология алгебраических многообразий, а конструктивные пучки на обычных вещественных топологических пространствах -- это просто обычная топология.

2а. Из всех перечисленных, топологией (как и комплексно-аналитической геометрией) я никогда не занимался. Я, конечно, изучал топологию еще в старшем школьном/раннем студенческом возрасте и потом преподавал ее студентам Вышки, но научных работ по топологии у меня нет.

2б. Одной из причин тому может быть, что я привык продумывать основания областей математики, которыми занимаюсь, а основания дифференциальной геометрии и алгебраической топологии -- дело деликатное, непростое и специальное. Я понимаю, что во многих случаях в качестве альтернативных оснований можно использовать симплициальные множества, но их я тоже не изучал (да оно и не настолько там помогает, как склонны думать наивные граждане).

2в. Поэтому, если (что нелегко себе представить) я вдруг взялся бы за эту тему, самым вероятным сеттингом была бы какая-нибудь этальная топология. Там, конечно, есть свои основания, но их хоть как-то можно выучить по кусочкам.

3. Результатом, если бы все вдруг пошло и получилось, стал бы текст страниц на двести, написанный года где-нибудь за два. А до появления первого внимательного читателя прошли бы потом все двадцать два.

3а. И для этого еще нужно, чтобы все это время кто-нибудь платил мне зарплату. Зарплата мне нужна большая, у вас столько нету.

3б. При этом смысл подобного способа проводить время и тратить деньги сейчас уже абсолютно неясен. Нет никакой пользы в том, чтобы загрузить все знание на большую тему в голову одного человека, которой потом умрет и унесет это с собой в могилу.

3в. Впрочем, двухсотстраничный текст в любом случае никого не интересует, ага. Интересует, чтобы посчитать простейшие примеры. С этим уж точно не ко мне. Никаких примеров я никогда не считал и считать не собираюсь.

4. Поэтому на эту задачу нужно найти какого-нибудь студента. Когда-если таковой заинтересовавшийся обнаружится, присылайте его ко мне консультироваться.

4а. А я тут при чем? Я свои несколько раз по нескольку сотен страниц уже написал. И я вообще этого не люблю, чтобы отбивать работу у молодежи.

4б. Кстати, если, после всех моих усилий, эти вещи по-прежнему остаются недоступными для молодежи (читай, ни для кого, кроме меня), это значит только то, что мои усилия пошли прахом и деятельность мою в этом направлении можно смело сворачивать.

4в. А если не остаются (а они, конечно, не остаются) -- тем более можно сворачивать.